- Ты учился, работал, рисовал… денег заработал, как же ты столько успел?
- У меня была мечта, которая заставляла меня действовать.
- Какая же? – прищурился Рицка, напрашиваясь на комплимент.
- Прекрасная, - ответил Соби и протянул ему небольшой поплечный портрет Рицки. Миниатюра была искусно вылеплена из полимерной глины. Яркая, объемная, как живая.
- Вот это да! Ты так раньше не умел. Изумительно. А ты сделаешь мне такого же Соби?
- Ну, если ты попросишь…
Рицка изобразил умоляющее лицо и сложил на груди ладошки. Соби достал из другого кармана вторую миниатюру.
- О, так портрет был парный!
Специальные крепления соединили портреты намертво, и полимерный Соби удобно устроился, прижимаясь к Рицке.
- Сзади есть надпись.
Рицка перевернул и прочитал «Любовь, а не время лечит раны».
- Прости, прости меня. Я был не в себе, когда устроил всё это. Что на меня нашло? Как я мог прогнать тебя из твоего же дома. Чем я лучше всех этих других… Я не представлял, как это будет ужасно. Всё время думать о тебе, вернешься ли ты, захочешь ли, сможешь ли. Мучаешь ли ты там себя… и чем, и с кем? Кушаешь ли, спишь ли… совершенно не бережешь себя.
- Видишь, у меня было всё, что нужно. Я ел, спал, начал заниматься спортом. Я открыл для себя много всего и многого достиг. И это только начало. Ты выпихнул меня из маленького мирка, где я всегда был, и отобрал у меня всёпоглощающую цель – служить тебе. И ты просил, ты нуждался в том, чтобы я попробовал, и всё получилось. Это не было случайным порывом. Это ты, проявление тебя, твоего характера. Ты сильный духом, мудрый и прозорливый. Ты чувствовал, что так надо. Ты решился. А ещё ты дерзнул выбрать себе природного Бойца, я бы мешал тебе, даже если бы молчал, мешал бы своим страхом. Я горжусь и восхищаюсь тобой… Ты тот, кто может сломать и дать срастись правильно.
- Просто ты меня идеализируешь. А я ничего не добился. Провалил экзамены в университет.
- Поступишь в следующем году.
- Обязательно. Мама тоже так говорит. Я не готов, мне придется учиться дольше, чем другим. Но я понял, что хочу лечить людей. Хочу узнать всё, что для этого нужно. Подал документы в медучилище, и буду подрабатывать в больнице и заниматься с репетиторами.
- Ты повзрослел, - одобрил Соби, и тут же усмехнулся.
- Что еще? – насупился Рицка.
- В медучилище тебе придётся учиться колоть уколы, - и Соби изобразил свою самую похотливую улыбку, так что Рицка сразу представил, как Соби расстегивает ремень, приспускает штаны и бельё, ложиться и ждёт. Его поясницу, его ягодицы, которые Рицка ещё ни разу не разглядывал. Есть ли у него там родинки или шрамы? И ждёт, и принуждает его сделать ему больно. Рицка думал медленно, и румянец постепенно заливал его лицо, достигая кончиков ушек. Соби был очарован.
- Извращенец! – фыркнул Рицка.
В целом было понятно, что придется это делать, хотя конечно Рицка научится делать уколы максимально безболезненно, сначала себе, потом людям, а потом уже этому дорогому извращенцу. Потому колоть его рука дрогнет, ещё много раз дрогнет, прежде, чем научится.
- А еще есть уколы в вену, - шептал Соби, прижимая Рицку к себе.
И его больная фантазия возбуждала его. Рицка поражался до какой степени Соби доверял ему. Это смущало, всё смущало.
- А ещё есть уколы в глаз, - подытожил Рицка.
Глаза в глаза, близко, опасно. Соби не выдержал его взгляд. Обескураженный он широко распахнул свои вечно прищуренные глаза. Всего на мгновение. Важное мгновение, которое давало надежду на то, что со временем он получит не только желанный интим, на который вечно намекает, но и равного себе находчивого, изворотливого, способного к быстрым и ловким поворотам партнера, умеющего осадить и смутить его. И только он, Рицка, это может, только ему это позволено.

Соби повел Рицку вниз на улицу и дальше по тропинке в лес. Они вернулись к разговору о том, как расстались.
- Может ты и прав, а может это просто оправдания. Но главное весь мой характер решительно настроен, быть с тобой и делать тебя счастливым.
- Это ему прекрасно удается.
- Кем же ты работаешь?
- Есть предположения?
- Супергероем. Спасаешь котят, забравшихся слишком высоко на деревья.
Соби усмехнулся неожиданной шутке.
- Я тебе подсказывал, но ты не догадался.
- Ты, конечно, рисуешь, но, наверное, это пока не приносит большого дохода, - Соби кивнул. – Я почему-то думал, что ты начнешь работать официантом, чтобы хватило денег снять квартиру.
- Блестяще, как ты догадался?
- Потому что ты красавчик, и работы не боишься. Но это не твой уровень, со временем ты должен стать шеф-поваром.
- Уже стал, - похвастался Соби. – Приглашаю тебя в уютное кафе, где я работаю пару часов в день. Только эксклюзивные блюда, всё остальное делают простые смертные, - улыбнулся он с гордостью.
- Кулинарная магия, - понимающе отозвался Рицка, - как я раньше не догадался. Вот повезло мне. Я буду стараться соответствовать, не сидеть на шее.
- Любишь справедливость?
- Насаждаю и требую. Но этого мало для покупки квартиры, что-то еще? Что-то большое и важное, что ты показал мне, а я не заметил.

Рицка достал из кармана полимерный портрет и долго разглядывал.
- Э?
Соби кивнул.
- Я видел что-то похожее.
- Я делаю украшения. Бижутерию для девушек, елочные игрушки и интерьерные украшения. Некоторое время назад я анонимно послал рекламу Юйко, и она заказала у меня комплект с бабочками.
- Не может быть. Я видел, сережки изумительные! Она показывала мне сайт, там так много всего и всё такое потрясающее.
- Я старался. Мне нравится. И у меня куча поклонниц.
- Все эти штуки из глины, они все такие светлые, яркие. Это целый летний радостный мир цветов, бабочек, котиков и влюбленных парочек. Здорово! Твои картины мне тоже очень нравятся, но мне немного страшно, когда ты рисуешь что-нибудь драматическое. Как тебе это удалось? Ты ведь не очень… - Рицка искал подходящее слово, - мимимишный.
Соби улыбнулся, не обиделся.
- Это мир девушек. Они растут под защитой родителей и не видят многое из того, что видели мы. Они рассказывают мне свои мечты и секреты, а я их осуществляю. Они так безмятежны и легки… Но у меня тоже есть секрет, - заговорческим тоном закончил Соби.
- Ты ешь миленьких девушек? – с наигранным испугом подразнил его Рицка.
- Я делал это всё для тебя, для нас. Я хотел внести в нашу жизнь легкость и безмятежность.
- Я горжусь и восхищаюсь тобой! - передразнил Рицка, повторяя слова Соби. – Честно, восхищаюсь, и не знаю, как вести себя с художником, скульптором, шеф-поваром и грозой девушек в одном лице.
- А вот так! - ответил Соби, и, подхватив Рицку под мышки, поднял над собой, как в детстве.
Рицка взвизгнул от неожиданности и засмеялся.
- Я люблю тебя…
- Я люблю тебя, - отозвалось эхом.

Соби хотел закончить текущие заказы. Когда у него было вдохновение поработать, Рицка оставлял его одного. Спрашивал, сколько времени у него есть и уходил гулять по городу. Рицке нравилось рассматривать дома, улочки, палисадники, представлять, как тут ходил Соби, изучать его маршруты. Вредный Соби не сказал, в каком кафе он работает. Это была новая игра, Рицка разглядывал вывески, заходил в разные кафешки. Какое же кафе выбрал Соби? Может это просто забегаловка рядом с домом или рядом с институтом. Может это стриптиз-бар, если тут есть что-то подобное. Как потом понял Рицка, можно было остановить едва ли не любого прохожего и спросить, в каком кафе работает Агацума Соби. Кафе называлось «Осенний романс», как оно называлось до встречи с Соби, никто не знал, возможно, даже владельцы не помнили.
Рицка обошел все кафешки на центральных улицах, ничего не нашел. Может это ничем не примечательное кафе, и он просто пропустил его. В итоге он обратился к симпатичной девушке, которая продавала кофе с собой, попросил посоветовать красивое кафе, где можно вкусно покушать. Формулировка была правильная.
- А вы приезжий? Тогда сходите в «Романс», конечно. Это же местная достопримечательность.
Кафе пряталось в каком-то закоулке, просто так забрести туда было сложно. Туда ходили целенаправленно, столики на вечер заказывали за неделю, не меньше, но днем можно было свободно зайти перекусить что-нибудь.
Вообще-то у них отключалось электричество, и пришлось сделать небольшой перерыв, поэтому в зале никого не было. Город был маленький, и тут было не принято ломиться, если написано «закрыто», так, что двери не запирали, просто никто их не дергал. Кроме Рицки. Рицка издалека увидел вывеску с названием кафе и сразу понял, что её рисовал Соби. На улице шел дождь, и Рицка не прочитал объявление, просто дернул за ручку и вошел.

Переступил порог в пустой зал и замер потрясенный. Понятно, почему Соби настоял на том, чтобы Рицка сам нашел его шедевр. Это невозможно было пропустить. Две стены напротив двери были расписаны от пола до потолка искусным художником. Создавалось ощущение, что зал кафе – это просто открытая терраса, ряд настоящих столиков заканчивался нарисованным. На нем стояли две чашки дымящегося кофе, на общей тарелке лежали два пирожных. А рядом располагался Рицкин блокнот и поверх него забытые тонкие черные перчатки Соби. Его любимые, которые он вечно отдавал Рицке, когда осенью у мальчика были ледяные ладошки. Деревянный пол кафе уходил сквозь картину прямо в осень. За усыпанными золотой листвой ступеньками начинался их любимый парк. Часть листьев пробралась в кафе, лежала на полу, на столах ближайших к стене… к парку за стеной. Барная стойка стояла прямо в парке. На стойке сидела белка из полимерной глины и деловито грызла орех, часть орехов рассыпалась по стойке, остальные были переплетены в гирлянды из листьев, веток орешника и осенних цветов. Несколько золотых и красных листочков застыли в воздухе. На столах стояли композиции из осенних цветов и листьев. Сквозь облачка проглядывало голубое небо, и по потолку забиралось в кафе. Рицка задрал голову и увидел на плафонах люстр золотые контуры вальсирующих листочков.
В парке по ту сторону картины был чудесный день. Золотая осень. Листья кружились, падая под ноги, они пели романс двум влюбленным уходящим по усыпанной листвой дорожке в светлую даль. Мужчина был высоким и стройным, в своём любимом плаще и полосатом шарфе. У Соби почему-то все вещи были любимыми. У него как-то с вещами легче отношения складывались, чем с людьми. И он обнимал за талию, свою мечту в длинном плаще с фиолетовыми волосами… без ушек.

Молодая женщина, вышла из служебного помещения. Поздоровалась. Её звали Хикари, и она была хозяйкой кафе.
- У вас плащ похож, на тот, что на картине, - заметила она.
Хикари переводила взгляд на рисунок и обратно. Кроме ушек сходство было очевидное. В этом городе Рицка не носил повязку. Во-первых, здесь это было не принято, во-вторых, Соби нравилось. Рицка снял плащ и улыбнулся, превращаясь в обычного ушастого мальчика.
- У вас тут красиво.
- Это всё сделал художник из Токио – Агацума Соби. Он учился в нашем городе, и это его дипломный проект. К нам приезжает много студентов-художников, но он особенный – талантливый, харизматичный и у него потрясающая работоспособность. Когда расписывал стены, то спал прямо в кафе на коврике для йоги, рисовал на рассвете и отсюда уходил в институт. Потом забегал домой, чтобы привести себя в порядок и опять рисовал, даже при посетителях. Когда он работает, его невозможно отвлечь. Наверное, каждый в этом городе хотя бы раз заходил к нам, чтобы увидеть его за работой. Он потрясающе рисует.
Его профессор стал нашим завсегдатаем и другом. Поначалу он просто смотрел, и Соби даже не замечал его. Потом они начали обсуждать, что получается, и постоянно ссорились. О, это тоже было шоу, которое приходили посмотреть многие! Что уж им, экспертам, не нравилось, я не знаю, по-моему, всё итак было великолепно, но Соби был вечно недоволен. Ему казалось, что он не может передать легкость листьев в движении. Профессор пытался ему помочь. Вы знаете, профессор такой милый, добрый, спокойный человек… был, - усмехнулась она.
- Соби и святого доведет, - понимающе улыбнулся мальчик.
- Вы его знаете? – с робкой надеждой подловила его девушка.
Рицка ещё не решил, надо ли говорить, кто он, но хотел услышать историю до конца. Он замялся, Хикари не стала настаивать и поторопилась продолжить. Это была её любимая история.
- В общем, профессор таки ткнул пальцем в его работу, а потом взял банку с желтой краской и как швырнёт об пол между ними. Вся одежда у обоих в краске, пол, ближайшие столы, и на стену тоже попало. Ну всё, думаю, убьёт. А Соби навис над ним, и такая в нем мощь и ярость чувствовалась, что бы поверила в слухи о том, что Агацума скрывающийся наёмный убийца, но он просто указал рукой на дверь. А когда профессор выскочил из кафе, Соби взял кисти и поверх пятен нарисовал падающие листья на полу и на столиках. И так здорово получилось, что они даже помирились, а я уж проследила, чтобы они не раз потом выпили по бокалу вина и поговорили мирно…
Мы с мужем недавно открыли кафе. Соби просто пришел и сказал, что будет работать у нас, что ему нужно в этом кафе. Сначала он работал официантом. Высокий, стройный, красивый, он двигался необыкновенно пластично, и обращался к посетителям с таким царственным величием и в тоже время оказывал внимание, как к дорогим гостям. Каждая девушка чувствовала рядом с ним себя особенной, этот его голос и взгляд… Ну вы понимаете…
Рицка понимал, и удивлялся, как на него свалилось это всё, местами через край. Чудо, осознающее неудержимую власть своей чувственности.
- Он мог работать в лучшем ресторане, но вместо этого он получал маленькую зарплату и помогал по хозяйству. Он был сильным и упрямым, и всегда находил выход, когда у нас были сложные ситуации. Так они и подружились с моим мужем. Таскали ящики с напитками по вечерам и разбирались с бухгалтерией. В зале перед посетителями Соби был такой легкий и безмятежный, никогда не показывал, что устал или не в духе. Только с Акайо он был настоящим. Мой муж не любит фальши и не лезет с расспросами. А Соби говорит, что для мужской дружбы необходимо два условия.
Девушка интригующе замолчала, Рицка с удовольствием проявил интерес:
- Какие же?
- Мужчина должен курить и уметь молчать.
- Соби курит?! – вспыхнул Рицка.
Говорил ведь, что бросил. Опять врёт, а Рицка опять доверял ему.
- Ну что Вы! - поспешила успокоить его хозяйка, - Он бросил и не курит, но поначалу он выходил с моим мужем, посидеть с ним рядом, когда тот курил. Когда Соби только приехал, то был таким молчаливым и мрачным, пусть бы он делал что угодно, лишь бы ему стало легче, - вступилась за Соби Хикари.
Рицка смягчился, подумал, что хорошая она девушка и к Соби относится хорошо. Значит, правильно Соби выбрал это кафе, а не дорогой ресторан.
- Когда он закончил роспись стен, то заменил второго повара. Сначала Соби учился у меня и на кулинарных курсах. Потом он дополнил меню, и начал учить меня. Это были чудесные времена! Мне кажется, что он не слишком доверяет женщинам, поэтому долго сторонился меня, но ему понравилось готовить вместе. У него было много учебы и работы, так что когда всё наладилось, он стал приходить ненадолго, только чтобы сделать свои фирменные блюда и обучать меня им. После работы он выходил в зал, и все посетители встречали его и аплодировали. У него столько поклонниц, все девушки влюблены в него! А теперь он делает потрясающие украшения!
Она убрала волосы назад, и Рицка увидел, что её ухо оплетает черная ящерица, блестит бусинками глаз, улыбается, высунув язык. Как живая.
Хикари опустила глаза, помолчала и, решившись, продолжила чуть не плача:
- Когда Соби появился здесь, он был совершенно один, потерян, и не хотел, хоть немного позаботиться о себе. Мы чуть ли не силком усаживали его за наш стол, чтобы он разделил с нами нашу трапезу, покой и любовь нашего дома. Я думала, что мы друзья!
Рицка побледнел, как это было похоже на Соби. Хикари таки заплакала.
- Он говорил, что купил здесь квартиру. Мы уже думали, что вдруг… Глупо конечно, он ведь закончил все дела, сделал всё, чтобы мы справлялись в кафе без него… В итоге Соби просто прислал смску, что уехал и не придет на работу. И ни адреса, ни номера телефона в Токио. Сайонара!
Она стукнула кулаком по стойке бара.
- И как мы теперь будем смотреть на это всё?
Она подняла глаза на портрет Соби на стене.
- О чём он думал, когда делал это!
Боюсь, что не о них.
- Я видела его в городе, но он всё равно не заходит. Он уедет? Вы приехали за ним?
Не хотелось врать этой симпатичной женщине. Надо было уходить. Всё-таки это дела Соби. Лучше быть случайным посетителем, который показался похожим на кого-то, и оставить этим замечательным людям историю о загадочном художнике и его прекрасной незнакомке.
- Мне очень понравилось у вас. Я думаю, всё будет в порядке. Мне, правда, надо идти. Извините.

- Да, любовь моя! – отозвался Соби на телефонный звонок.
- Это просто Рицка, - поправил его мальчик.
- Это просто чудесное совпадение того и другого.
- Ты меня смущаешь.
- Я стараюсь.
- Я забыл, что вообще хотел.
- Ты хотел вернуться домой и сделать со мной что-нибудь аморальное.
Рицка рассмеялся, Соби тоже.
- В детстве я с ума сходил от твоих непристойных намеков.
- А я с ума сходил от тайных желаний.
- Не очень тайных.
- Может, ты уже вернешься? Я соскучился.
- Я погуляю ещё немного, и я хотел узнать, ну… это твой город, твои знакомые. Мы тут просто друзья, родственники или вовсе не знакомы? Маленький городок – строгие нравы…
- Рицка – ты мой парень! Мы спим вместе на непристойно огромной кровати.
- Я в курсе, но может, ты не хотел рассказывать об этом.
- Я не сделал этого только потому, что тебя не было, и я опасался, что и не будет.
- Хей! Я же обещал.
- Я верил и ждал. Теперь я готов встать на площади и крикнуть «Я люблю тебя, Рицка!»
- И сказать всем знакомым?
- Обязательно. Ты готов выходить со мной в люди?
- Кажется да. Всё, лепи своих ящериц, а то я скоро приду и буду мешаться под ногами!
Рицка прервал разговор и тут же получил смску: «Я люблю тебя». Соби любит оставить последнее ласковое слово за собой.

Рицка вернулся в кафе, в зале уже было полно народа. Хикари не было видно, и на мальчика никто не обращал внимания. Сама воля провидения вовремя на четверть часа освободила кафе для единственного важного разговора. Рицка спросил, где найти Хикари, его пропустили в служебные помещения.
- Вы всё-таки вернулись! Я боялась, что больше никогда Вас не увижу!
Обрадовалась она, схватила за руку и потащила за собой в комнату, где её муж распаковывал новую посуду.
- Можно сразу на ты, - сказал Рицка. - Я уточнил у Соби, что он готов вам рассказать про нас. Я приехал из Токио на каникулы. Я парень Соби, меня зовут Рицка.
- Ничего себе! – отозвался Акайо и сел на стул.
- Если вы не одобряете отношения между парнями, я всё понимаю и могу уйти.
- Нет, нет, нет. Теперь ты точно никуда не уйдешь! Надо же у Соби есть парень. Соби не один! А я то думаю, почему он такой счастливый вернулся, как большой мурлыкающий кот!..
Она обняла Рицку и похлопала по спине.
- Какое счастье! Вы же видели картину, весь город спорит, кто она. Часть людей утверждают, что это девушка, с которой Соби расстался, потому что он никому не звонил и не уезжал на каникулы, другие думают, что они расстались на время, и, действительно, Соби предупреждал нас, что приехал ровно на год и ни в коем случае не останется здесь и лишнего дня. Есть такие, которые утверждают, что это просто его мечта, муза, идеальный образ. Однажды профессор рассматривал картину и спросил Соби, увидим ли мы когда-нибудь лицо девушки, а Соби переспросил: «Девушки?» Вот я и подумала. Да и вообще, мне кажется, что для Соби все девушки на одно лицо.
- Давно когда-то, я спросил Соби, есть ли у него родственники в Токио, и он сказал, что возможно, однажды приедет Рицка, и тогда нужно угостить его горячим шоколадом с ванилью и нашим фирменным пирожным, - отозвался хозяин кафе.
- Раз нужно, угощайте! Я очень хотел узнать, как тут Соби жил, с кем общался. Я очень рад, что у него всё получилось. Вы не расстраивайтесь, Соби учили ни к кому не привязываться, и он ни с кем не сближается. Не умеет поддерживать дружеские связи, а потом сам страдает. Но я не позволю ему так поступать. Так что он обязательно придет, и я дам вам наш адрес в Токио. Приезжайте в гости, устроим тур по токийским кафе, вам будет полезно и весело. И мы тоже постараемся приезжать. А ещё, Соби сам мне предложил найти его кафе, так что мы бы обязательно встретились, просто иногда он оставляет выбор за мной.

Потом Акайо ушел по делам, а Рицка ещё немного посидел с Хикари. Она всё ещё опасалась, что её друзья из Токио, исчезнут не попрощавшись.
- Соби учил меня готовить, и он показывал такие приёмы, о которых не надо говорить посторонним. Ты тоже так умеешь?
- Немножко, - ответил Рицка.
Он взял Хикари за руку. Она недавно порезала палец, порез был заклеен пластырем. Рицка осторожно снял пластырь и провел несколько раз вдоль пальца. Жест был похож на тот, которым точат карандаш, срезая с него стружки. Сначала исчезли остатки клея от пластыря, а потом вдруг «стерся» и сам порез.
- А меня так научишь?
- Попробую. У меня самого пока не всё получается, но мне очень нужно научиться.
- Ты про бинты на шее у Соби?
- Да, но я не могу говорить об этом. Это его личное.
- Соби никогда не рассказывал про себя, про свою жизнь в Токио. Можно узнать, почему вы расстались?
- Я несовершеннолетний. Школа, родители, социальные службы… Но я ни на кого не сваливаю, это я сам надумал расстаться на год. Так надо было, но это моё решение, поэтому ему было тяжелее, чем мне.
- Тогда можно я ещё спрошу, личный вопрос, только не обижайся… Ты не отвечаешь ему взаимностью?.. Ну я про ушки.
- А! Ушки – это так, временное явление. Всё в порядке у Соби с личной жизнью. Надо только мне домой всё-таки вернуться.

В личной жизни Соби появилась огромная кровать. У них с Рицкой никогда такой не было. Точнее у них вообще общей кровати не было. У них и квартира-то была съемная и не на двоих, а по очереди.
Рицка вернулся с прогулки довольный и властный. Уложил Соби на спину посередине кровати. Было странно занимать центр, но Соби подчинялся и позволял делать, что угодно. Рицка погладил его по волосам, невинно, так чтобы тот не вскочил и не набросился на него сразу. У Рицки были другие планы. Он расстегнул рубашку, пуговичку за пуговичкой. Погладил своего возлюбленного, избегая «горячих мест», аккуратно стянул рубашку и велел Соби лечь на живот. Соби не хотел, чтобы Рицка рассматривал его шрамы так открыто, при ярком свете дня. Его несовершенства, его прошлое. Свидетельства того, что он принадлежал другому. Но Соби покорился, отдался в руки Рицки. Руки были теплые, неуверенные, но настойчивые. Сначала Рицка замер, первый раз он видел шрамы так. Обычно только вскользь, в полутьме и было не до того. А теперь он готов, теперь пора. Смотреть было больно и страшно, но нельзя медлить, нельзя позволять Соби сомневаться в его привлекательности, а Рицке – в том, что всё получится. Рицка размял, разогрел руки, нанес крем и принялся мягко массировать. Медленно гладил, представляя, как тепло его рук проникает в кожу, зажатую, стянутую, неподвижную под шрамами. Потом он прощупывал каждый шрам, простукивал, обводил и разминал пальчиками. Захватывал кожу поперек шрама и мягко смещал, тянул в разные стороны. Напряженная кожа становилась мягче, расправлялась под его руками. Но что-то было не так, что-то не получалось как должно. Наверное, шрамы были слишком старыми. Рицка готов был расплакаться. Всё тело Соби напряглось и замерло под его руками. Это болезненно, но со временем шрамы должны стать тоньше, нежнее. Эта страшная решетка сковывает, напрягает тело Соби, пусть она выпустит его, даст расслабиться.
Рицка лег на бок, рядом с Соби. Подождал пока, тот приподнимется на локтях и поинтересуется, что происходит.
- Ты показываешь мне, где и как тебя ласкать. Ты несдержанно стонешь, когда тебе нравится. Но ты совсем не показываешь, когда тебе больно. Мне нужно знать.
- Мне не больно.
- Тебя учили не обращать внимание и не показывать, что ты ощущаешь.
- Именно так. Поддаваться ощущениям – это слабость, враги тут же распознают её и используют против нас. Любая реакция на боль безответственна по отношению к тебе.
Рицка вздыхал и не находил слов.
- Не нужно пытаться изменить то, в чем ты не разбираешься.
Рицка опять вздыхал, он упорный.
- Я не могу влезть в твою шкуру, мне нужно слово, жест, стон, что угодно. Я знаю, что ты терпишь боль в тысячи раз сильнее, я не сомневаюсь в тебе. Просто сравни, тут хуже, тут лучше. Помоги мне, только ты можешь помочь.
- Зачем тебе это?
- Я хочу сделать тебя своим, привести тебя в порядок. Мой порядок.
- Мне это неприятно, - взмолился Соби.
- Просто я неумелый такой. Надо пробовать.
Соби опять уткнулся носом в подушку. Он вытянул руку и прикоснулся к ноге Рицки.
- Когда будет болезненно, дай мне знак, пожалуйста.
Рицка погладил Соби по руке, осторожно провел ладошками по спине, и, в какой-то точке, Соби слегка надавил пальцами на колено. Рицка тут же скатился с кровати на пол, ухватил его руку и покрыл слезами и поцелуями.
- Умничка, слушай меня, доверяй мне, у нас всё получится.
Забрался обратно, в точности воспроизвел позы и принялся водить руками в разных направлениях. Прикосновение Соби менялось едва заметно, но Рицка улавливал каждое его движение. Очень скоро он нашел самый болезненный шрам, обнял спину Соби одной рукой, а другую переплел с его ладонью.
- Просто чувствуй, ты можешь, ты должен знать и принимать своё тело, и оно добровольно даст тебе гораздо больше, чем ты вырываешь у него силой.
Рицка опустился к шраму и начал разминать его губами. Сначала боль становилась резкой и незнакомой, но потом слабела и растворялась. Пальцы Соби дрожали в его руках.
- Еще немного. Теперь просто отдыхай.
Рицка расцепил руки, он уже нашел самый безболезненный шрам и готовился попробовать свои знания на нём. Будет здорово, если получится в этот раз, а если не получится не беда, получится во второй, или в тысячу второй. Рицка бережно размял шрам, на этот раз языком, положил вдоль него ладонь, так чтобы шрам оказался между пальцами, беззвучно проговорил слова заклинания и выдохнул вдоль шрама неожиданно горячий воздух. Поднял ладонь и рассмеялся, прикрыв рот ладошкой. Крохотный шрам, длиной не больше двух сантиметров, исчез полностью. Нежная здоровая кожа. Можно конечно всю жизнь так лечить по сантиметрам, но упорства хватит. И это ведь только первый опыт. Всё получится.
Счастливый нежный Рицка потянул Соби опять встать на локти и развернул на бок. Бережно снял верхний слой бинтов на шее, Соби перехватил его руку, поцеловал, останавливая.
- Не надо.
Рицка ответил ему поцелуем и продолжил. Соби положил ему руку на талию и сильно сжал, когда Рицка оторвал прилипший бинт.
- Умничка. Чаще менять надо, и вообще, дома будешь ходить без ничего.
Рицка позволил мыслям Соби убежать от бинтов в какие-то неприличные дали и мягко промял губами шрамы. Соби целовал его шею и плечи. Когда его рука переставала двигаться, Рицка напоминал, что нужно показывать, что он чувствует, иначе отвлекающие ласки придется запретить. Наконец, Рицка завалил Соби на спину и принялся за самые страшные шрамы над ключицами. Это было больно, итак понятно, так что можно отпустить Соби, и Рицка переместил его ладони себе на бедра, и сам ласкал его тело, осторожными неторопливыми движениями. А потом не очень осторожными и вполне торопливыми.
- Теперь я делаю, что хочу? – уточнил Соби.
- Хочу - повторил Рицка.

Соби проспал почти сутки. Во сне он улыбался и потягивался, сначала чуть не упал с кровати сам, потом спихнул удивленного Рицку. Проснулся Соби сонный, довольный и помятый, во всем теле чувствовал такую невероятную легкость, что хотел петь и совершать подвиги.
- Ночь на дворе, - свернулся калачиком Рицка. Он почти не спал всё это время, присматривая, как там Соби.

Следующим утром пошли в кафе вместе, произвели фурор, договорились, что будут работать там вдвоем до конца лета – Соби будет готовить, Хикари и Рицка учиться у него, а в свободное время помогать по хозяйству. Рицка хотел узнать всё, что происходит в кафе и во всем поучаствовать. Вечером ходили к Хикари и Акайо в гости. Оказалось, что они жили совсем рядом с кафе, и Соби ещё ни разу не был у них дома. На стене в гостиной у них висела картина, нарисованная Соби. Они заказали её с выставки в Токио, когда Соби ещё только начал работать с ними.
Соби и Акайо много разговаривали и смеялись, Хикари удивлялась, что первые полгода они в основном молчали как надутые индюки.
- Без тебя Соби не смеётся так, Рицка. Ты смягчаешь все сложные стороны его характера. Я думаю, ты его благословение.
- Он тоже, моё благословение.

По дороге домой Соби получил СМС. Рицка часто переписывался и перезванивался со своим новым семейством, но сегодня мама написала Соби. «Как дела?» - Соби показал сообщение Рицке и спросил, что делать. Рицка потребовал, чтобы Соби придумал ответ самостоятельно. «У нас всё здорово» - набил Соби не задумываясь, показал Рицке, помедлил и добавил: «У нас всё здорово, мама» Рицка буквально взвизгнул от восторга. И где-то далеко улыбнулась Высшая.

Неделю спустя назначили санитарный день в кафе. Отпустили всех работников, собрались вчетвером, устроили генеральную уборку. Мыли окна, протирали столики. Когда профессор открыл дверь, Соби перекинул Рицку через плечо, и мальчик вырывался, рычал ругательства и шлепал его по спине. А потом смотрел вниз с высоты его плеча и смеялся, запрокидывал голову вверх, и Соби поднимал его на вытянутых руках ещё выше, до самого неба.
- Я люблю тебя, Соби. Ты мой герой!

Профессор так и застрял в дверях, пока Соби не заметил его.
- Это моё яблоко, - с вызовом сказал студент.
- Хикари меня предупредила. Хотя уже, наверное, весь город знает.
- Извините, - сказал Рицка, и его ушки поникли.
Соби тут же положил ему руку на плечо и сделал каменное лицо.
- Вообще-то это я к вам ввалился, так что не за что извиняться. Давайте уже знакомиться.
После небольшой заминки Рицка позвал Хикари, она тут же нашла для Соби работу в другом помещении, а сама побежала за напитками и бутербродами.
- Иди, пожалуйста. Можно я тут сам, - мурлыкал Рицка, уговаривая Соби.
Он пожал плечами и ушёл, напоследок прожигая профессора недовольным взглядом.
- Соби – гремучая смесь тщеславия и интроверсии. Он умудряется пускать пыль в глаза девушкам и при этом встречаться с парнем. Не выносит внимания к себе и попыток завязать общение, и при этом жаждет восхищение и похвалу!
- Достал? – улыбнулся Рицка.
Кратко парировать выпады противника – необходимый навык в бою, да и по жизни тоже.
- С ним так трудно бывает. Поверить не могу, что это мой лучший ученик!
- Соби хороший, и хотя с ним бывает сложно, честно говоря, у вас здорово получается. Я по пальцам могу пересчитать людей, с которыми общается Соби. И тем более тех, на кого он эмоционально реагирует. Он рассказывал мне про Вас, Вы повлияли на его развитие и в рисовании, и косвенно даже в лепке. Он Вас уважает и восхищается.
- Вот это вряд ли!
- Просто он не умеет и не трудится это выразить. Смотрите, он общается с Вами, хотя курс обучения закончен. И он доверил меня Вам, хотя знает, что мы будем говорить о нём, а он это не любит.
- Тогда скажите мне, занимается ли он йогой?
- Соби занимается йогой?!
- Понятно, значит, нет.
- А вы? – парировал Рицка.
Он подрос и стал смелее выступать в защиту своего Бойца.
- Ну, я так, больше рекламирую.
- Здорово, тогда прорекламируйте мне.
Рицка сразу решил не вмешиваться, если у Соби что-то получается, то возможно Рицку ждёт сюрприз, такой же грандиозный как с квартирой, кафе, украшениями и даже с этим незабываемым париком. А если не получается, то не надо беспокоить его перфекционизм, пусть разбирается сам.
Рицка слушал восторженную речь о занятиях йогой, улавливал, что там есть много общего с мирной магией, когда профессор не выдержал и сказал:
- Как же Вы, такой… нормальный… такой приятный молодой человек связались с ним?
Рицка знал, что сказать, нисколько не сомневался, он должен был сказать сразу, ради Соби. Разве мог он замешкаться, пропустить удар в бою из-за глупого стыда. Да, ему стыдно, но они всё равно вместе.
- Нас связала любовь, - прогремел в тишине голос Соби.
Не настолько он доверял, чтобы не слушать, стоя за дверью.
- Прекрасное заклинание, это я должен был сказать его.
Рицка опустил ушки и подошел к нему, прижался под бочок, как в детстве.
- Прости, я как всегда не дотягиваю до тебя. Слабое звено.
- Просто на сегодня хватит, - ответил Соби, поцеловал в макушку и потрепал по голове.

Вечером допоздна лежали на балконе, обнявшись, и смотрели на звезды. В итоге утром Рицка не хотел просыпаться, пока солнечные лучи не добрались до самого края кровати, куда он уполз подальше от них. Соби погладил его по голове, пришлось приоткрыть глаз. На нем был белоснежный кэйкоги. Костюм для тренировок был распахнут, обнажая грудь. Соби сложил полы куртки, красивым жестом обвернул себя поясом, завязал. Рицка уселся на кровати, предвкушая продолжение.
- Я пробовал заниматься разными видами спорта, - начал Соби, - мне понравилась йога. Этот комплекс называется «Приветствие солнцу», может быть потом ты захочешь делать его со мной.
Рицка свил гнездо из одеяла и подушек.
- Я не буду тебя смущать, если посмотрю?
- Будешь. Смотри, - улыбнулся Соби, самой обольстительной из своих улыбок.
Он включил тихую расслабляющую мелодию. Расстелил коврик у окна. Сосредоточился. Это был прекрасный танец и 24 поз, плавно переходящих друг в друга. Соби вытягивался к солнцу и волной стекал на коврик, прогибался и наклонялся. Движения были плавными, легкими. Он был великолепен в каждой позе, в каждом движении. В конце он сложил руки перед грудью в намасте и повернулся к Рицке.
Рицка подошел поближе, начал рассматривать и трогать.
- Здорово! Почему ты раньше не занимался? Ты сильный и гибкий. Йога как раз для тебя.
- В Школе не одобряли йогу. Нас учили игнорировать своё тело, а йога пробуждает ощущения, налаживает связь с телом.
Это именно то, что может помочь Рицке вылечить тело и душу Соби.
- Я буду тебя поддерживать и поощрять. В белом костюме на новом коврике ты выглядишь великолепно, но можно мне увидеть настоящие тренировки тоже?
Рицка сложил руки перед грудью, Соби ответил поцелуем. День пролетел назаметно.

По утрам Рицка любил спать подольше. Соби вставал рано, чтобы всё успеть. Прямо с балкона он перебрался на пожарную лестницу и поднялся к себе в квартиру. Расстелил потрепанный коврик, натянул черные велосипедки и вдумчиво занимался больше часа. Потом появился Рицка, зевая, забрался в кресло.
- Как ты поднимаешься в такую рань?.. Прекрасно, что ты занимаешься с открытым… торсом, - Рицка замялся, выговаривая последнее слово. – Твоим шрамам нужен воздух и свет.
Соби подошел поближе. Рицка встал на встречу:
- Ты неприлично красив, и наряд твой соблазнительно облегающ.
Рицка опустил глаза, Соби был разгорячен тренировкой, его запах нравился Рицке, родной, манящий. Опасный. Желанный.
- Как я смею владеть тобой?
Соби поцеловал его нежно и потянул за собой. Он рассказывал о своих любимых позах. Ему нравились позы с замками из рук. Тело нужно было складывать в сложные изломанные положения, а потом собирать руки за спиной в замок, словно его связали. Рицка садился рядом. Смотрел, пока Соби лежал в позе и заставлял свое тело расслабиться. Рицка видел, где напряжены мышцы, прикладывал теплые ладошки, где-то разминал, где-то вытягивал. Он интуитивно понимал, как помочь, и тело послушно отпускало напряжение, углубляя позу. Оба были в восторге. Потом смотрели вместе книгу о йоге, Рицка выбирал красивые несложные позы, Соби показывал их, а Рицка поправлял. Обнимал, тянул, массировал, расслаблял поцелуями, и Соби не смел отвлечься и ответить ему. Можно было только вытягиваться и растекаться в строгих рамках отведенных позой. И было в этом что-то доверительное и интимное.
- Это круче, чем секс, - шептал Рицка, прижимаясь.
- Но секса хотелось бы тоже, - соблазнял Соби.

Потом они лежали на полу, и Соби рассказывал про парные позы. Условились, что Рицка всегда будет приходить в конце тренировки и делать, что хочет, т.е. помогать как хочет.
Наконец они поставили чайник, Рицка получил яблоко перед завтраком и отправился с ним на кресло изучать «Анатомию йоги». Это был роскошный атлас с детальными аналитическими иллюстрациями, т.е. там были нарисованы не просто йоги, выполняющие асаны, но и их внутренности – кости, мышцы и даже кишки.
- Вот уж не подумал бы, что тебе понравится эта книга.
- Я зачитаю её до дыр, мне важно понять как у тебя, что работает. Не хочу наугад.
- Позволь уточнить, Рицка, ты на какого врача учиться собираешься?
- На патологоанатома, - серьезно ответил Рицка, - выдержал обескураженный взгляд Соби и всё же рассмеялся. – Вообще-то на хирурга, но я не решил еще, хотелось бы что-то такое комплексное, чтобы лечить и тело, и душу. Вот бы я стал глав.врачом санатория, делал бы процедуры всякие, а ты бы готовил. Глупо да?
Соби присел на корточки у его ног и неожиданно серьезно сказал:
- Не торопись высмеивать свою мечту, дай ей время осуществиться…
Рицка кивнул, прижимая к себе книгу и смущаясь. Сейчас пойдут приставания всякие, слова ласковые.
- Моя же глупая мечта осуществилась.

А потом Соби пошел в душ, а душевая кабина стояла у него прямо в комнате, и Рицка изо всех сил старался не разглядывать, а читать книгу, и не краснеть, и не приоткрывать губы, когда Соби вытирается, обматывает полотенцем бедра и идет к нему. Рицка встал ему на встречу, и они наконец-то поцеловались. Рицка уступил ему кресло, уселся на пол между ног и развязал полотенце. Соби устал сдерживать возбуждение.
- Не играй со мной, мальчишка!
Рицка заставил его посмотреть сверху вниз, прежде чем коснулся губами. Соби всегда сомневался, стоит ли так, может ли он позволить себе, должен ли он. И поэтому так остро, так быстро. Со стоном откидываясь на кресло. Выдыхая его имя:
- Рицка…

- Ну как?
- Это было лучшее окончание тренировки.
- Да уж, ничего себе. Теперь я первый в душ пойду.

Звонок телефона разрезал тишину. Кто там ещё?
- Ски да ва, Соуби! – демоническим шёпотом произнесла Высшая.
Соби вытянулся, проверил, что Рицка мирно плещется в душе, прикрылся полотенцем. Конечно, она не могла увидеть, хотя кто их знает, этих Высших.

- Я тебя люблю, - повторила она, с нажимом растягивая слова.
А потом вдруг безмятежно рассмеялась.
- Заметь, без всякого сексуального подтекста.
- Что тебе, Высшая?
- Тебя так легко застать врасплох… Особенно, когда ты не одет.
Соби собрался, готовый ко всему. В конце концов, обнаженность не должна смутить его в бою.
- Чему только учат в Школе. Мальчику было 12 лет!
- У меня не было другого выхода.
- Я знаю. Просто хочу сказать тебе, что так использовать заклинание Любовь опасно и в итоге себе дороже. Возникает зависимость и тактильный голод.
- Умеешь по-другому?
- Да, и тебя научу. А голод можешь оставить, раз уж тебе так нравится, - усмехнулась она.
- Ладно.
- Прости, что я стебусь над тобой. Ты ведь оберегаешь свою Жертву. Просто я очень рада тебя слышать, и мне так много надо тебе сказать.
- Я слушаю.
- Мама – это очень важное заклинание. Мама для молодого взрослого – это и друг, и учитель одновременно. Если ты сможешь так называть меня, то будешь учиться быстрее и легче, но это не обязательно. Важно, чтобы ты знал, я не хочу, чтобы ты забыл родную мать и не пытаюсь заменить её. Менять памперсы уже поздно, да я и не мастер, - пошутила она.
- Ты поможешь мне вспомнить детство? – то ли предположил, то ли попросил Соби.
- Когда ты будешь готов, я пройду с тобой вместе сквозь твои самые ранние потаённые воспоминания. Ты увидишь свою маму и сможешь получить всю ту любовь, которую она тебе давала. Это огромное богатство, оно изменит твою жизнь.
- Что-то ещё?
- Я настроилась на вас, и каждый из вас может вызвать меня. Тебе это сделать сложнее, потому что ты не доверяешь мне. Помни об этом. Я готова в любой момент сражаться с тобой в паре за Рицку. Я знала, что ты сможешь найти меня, если что-то случится, потому что нас учили, что только через боль и через опасные обстоятельства мы способны на прорыв. Но ты меня удивил, когда просто так связался со мной.
- В каком смысле связался?
- Это инсайт, Соби. У тебя был важный вопрос, ты считал, что я настолько мудра, что знаю все ответы. И ты достиг такого состояния, в котором для тебя всё возможно. Без боли и страха. Но это был спонтанный прорыв, и ты им пока не управляешь, - улыбнулась она. – Ты даже не помнишь, в чём был вопрос.
- Так в чём был вопрос?
- Ски да ва, Соби. Ты мне действительно нравишься. Для меня честь учить и любить тебя. Но сейчас я читаю книжку младшей дочке, и нам пора прощаться, иначе она начнет подслушивать, и что хуже – подглядывать… Твой вопрос останется секретом между нами, а мой ответ… на счет ушек… я не знаю в какой позе лучше, - она мягко хихикнула и исчезла.
Соби посмотрел на свою ладонь. Телефона в ней не было.

Быстро помириться с профессором не вышло. Но это не остановило Рицку. Он узнал, что летом в институте проводятся лекции, на которые могут записаться все желающие. Записался к профессору на историю искусства. Был потрясен Леонардо да Винчи, целую стену занял распечатками копий витрувианского человека и множеством анатомических рисунков.
- Неожиданно, - заметил Соби, разглядывая очередные черепа и кости.
- Я тебе не очень мешаю? - взмолился Рицка, закрепляя очередной эскиз, - смотри, как точно мышцы прорисованы.

По вечерам Рицка с профессором занимали угловой столик в кафе и, обложившись горой медицинских и художественных атласов, обсуждали строение костей, мышц и соединительных тканей.
- Ты посмотри, какая трогательная картина! – умилялась Хикари, вместе с Соби подглядывая за Рицкой, - всё, ты больше не любимый ученик.

- Ты мой Леонардо, - шептал Рицка, - нарисуй меня, почему ты меня не рисуешь?
Соби нарисовал по памяти, лишь время от времени бросая взгляды на Рицку. Рисунок Рицке понравился, но был признан особо неприличным и спрятан в отдельную непрозрачную папку.

После утренней тренировки бегали в лесу. Соби бежал необыкновенно легко, словно скользил над поверхностью. Рицка запыхался, наклонился, опершись руками о колени, чтобы отдышаться.
- Ты так красиво бегаешь!
- У тебя тоже так получится, надо просто немного поработать над физиологичностью движений. Я очень хочу, чтобы ты бегал со мной. Бегать на природе – это здорово, это большая часть моей жизни.
Рицка любовался им молча, а потом невпопад сказал:
- Возьми мои ушки, вот прямо сейчас.
Соби мечтал об этих словах всю жизнь.
Они были в той части леса, где не встречалось случайных прохожих, и только Соби знал, как пройти. Так что Соби, ни мало не смущаясь, взял его, но ушки остались на месте. Рицка поправил одежду и попросил отвести его домой.
- Я здесь уже месяц, мне всё нравится, но просто объясни мне, в чём дело. Что не так с моими ушками?
- Нужно подготовить тебя и самому подготовиться.
- Да они же еле держались последние несколько лет. Я уже давно придумал, что скажу в школе…
- Что их унесло ветром? – поддразнил Соби.
- Да ты чуть не сделал это со мной перед отъездом, когда я спал.
- Это самая позорная страница моей биографии. Хорошо, что я удержался. Важно, что ты ходил в школу с ушками, а не с разбитым сердцем.
- Подготовка закончилась. Сделай это в ближайшее время, или я сделаю так, что это случится само.

Провидение вознаградило Соби за годы ожидания. Его мальчик вырос, и соблазнял его сам. Ходил босыми ножками по теплому деревянному полу. Носил эти сумасшедшие шортики. Ласкал его шрамы, приставал после тренировок. Усаживался на стол, когда они готовили. Забирался ладошками под футболку, когда Соби рисовал или лепил. Шептал на ушко нежности. Только не торопись Рицка.

- Соби… Соби… Соби… - поцелуями по телу.
Рицка разминает его пальцы ног, растирает стопы, массирует голени, колени, бедра, чтобы чувствовал всё тело, как никогда раньше. Обнимает, целует, будит. Отводит его руки от своих бедер, ускользает, когда тот пытается взять его в рот. Скатывается с кровати и спихивает его. Становиться на колени, ложиться грудью на кровать.
- Ну же, Соби…
Соби прижимается к нему сзади, мнет плечи, целует, прикусывает основание шеи, так что мурашки разбегаются по телу. Ерошит волосы. Гладит спину, прогибает в пояснице, прижимается. Рицка чувствует его там, раздвигает бедра, подается на встречу. Соби мечтал об этом всю жизнь. Но он отступает и проникает в него пальцами.
Рицка рычит и вырывается, но Соби прижимает его к кровати, держит крепко, пока тот не сдаётся. И не двигается, мучительно долго не двигается.
- Хорошо, я согласен, - фыркает Рицка.
И только тогда Соби ласкает его руками бережно, мягко, впереди и сзади, придерживая бедрами. А когда Рицка кончает, Соби садится на пол и опускает руки. Он не посмел кончить, потому что был слишком занят Рицкой или потому, что Рицка всё ещё злится, и он ощущает это как запрет. И Рицка хочет уйти, наказать его, но он смотрит на Соби и понимает, что другие делали так… Несправедливо и жестоко, получали и не давали взамен. Это отвратительно. Никто больше не обидит Соби, даже Рицка.
- Иди ко мне, - шепчет Рицка.
И обнимает, и целует, и плачет, жалея обо всём, что пережил до него Соби. И быть может о том, что ещё переживет с ним. Подбирается к нему сзади, ласкает грудь, опускаясь ниже. Вот так, теперь хорошо…
- Пусть всё будет так, как ты хочешь, Соби.

Рицка спал невозможно долго, во сне обнимал подушку и улыбался своим снам. Сегодня Соби разбудил его первый раз, не дождался. На Соби был белый домашний трикотажный костюм без украшений и застежек, и это обещало новую игру.
- Теперь точно да? – сходу потребовал Рицка.
- Только не торопи меня, - шепчет Соби.

Он отнес Рицку в горячую ванную с отварами каких-то хмельных успокаивающих трав. Сам твердо отказался забираться вместе с ним. Зажег ароматические свечи и расставил их вокруг.
Завернул Рицку в полотенце и принес на кровать. Дал ему в руки бокал, на дне которого было немного подогретого красного вина.
- Ты мой прекрасный белый принц.
Рицка проявлял нетерпение, ласкался, тянулся к Соби, но тот вежливо пресекал любые проявления сексуальности.
- Позволь мне остаться сосредоточенным.
Соби начал неторопливо разминать Рицку. Каждый пальчик на руках и ногах, замысловато сгибал и разгибал напряженные ноги и руки, пока они не расслаблялись и не растекались под ним. Было щекотно, Рицка ерзал, ускользал, но вино и неторопливые движения Соби успокоили его, он стал мягким и послушным, ничего не требовал, просто внимал прикосновениям Соби.
Соби запускал пальцы под волосы и бережно тянул, потом касался лица в особых точках и невесомо рисовал замысловатые линии, прорисовывал вокруг ушей, разминал ушные раковины. Целовал ушки, прощаясь. Гладил шею, переворачивал Рицку, как ему было удобно, подпирая его подушками то там, то сям. Его горячие ладони останавливались в разных точках грудной клетки, привлекая внимание Рицки, и тот с удивлением заметил, что начинает дышать глубже и спокойнее.
Наконец, он начал ласкать Рицку. Мальчик попытался поцеловать его, забраться руками под одежду, но Соби мягко отводил его руки, уклоняясь от ласк. Провел ладонью по лицу Рицки и нежно прикоснулся к губам. Медленно обвел носом шею и ключицы. Обвел языком соски, так что Рицка выгнулся на встречу. Погладил бедра. Быстро свил вокруг Рицки гнездо из подушек и одеял, укладывая его в удобную позу. Встал над ним на четвереньки, присел, не прижимаясь, а лишь фиксируя. Рицка поспешно обвил его бедра ногами. Соби ласкал его пальцами. Готовил. Рицка кусал губы, просил, жаловался, опять просил, и когда, наконец, Соби решил, что всё идеально, посмотрел в глаза пристальным сосредоточенным взглядом:
- Ты готов?
Рицка нетерпеливо прижался, так что Соби охнул и прикусил губу.
- Тебе тоже должно быть хорошо! – потребовал Рицка.
Соби опустился ближе, ладонями взял Рицку под плечи, так чтобы подконтрольно, бережно, чтобы не надавить чрезмерно, и медленно плавно по миллиметрам вошел в него. Он смотрел в глаза Рицки, различая все оттенки непривычных для него ощущений. Краем глаза видел, как отсоединяются ушки. Хватит на сегодня. Остановился. Рицка тоже замер. Рицке, наверное, хватит. Соби попытался мягко отстраниться.
- Не смей дезертировать, - хрипловатым голосом выдохнул Рицка, обхватил руками и подался бедрами на встречу.
На этом месте природа взяла своё. Рицка потянулся к нему губами, и Соби наконец-то ответил ему. И можно забраться под футболку, и пьяно стонать, и шептать, и позволять, и требовать.
- Мой Рицка, - выдыхает Соби, - мой…
И Соби до конца был безупречно нежен, осторожен и… не опытен. Потому что так… никогда… ни с кем. И им было хорошо, обоим.

- В следующий раз всё будет быстро и бесконтрольно!
- Угрожаешь?
- Предупреждаю!

Соби подхватил Рицку на руки и отнес в душ. Наконец-то позволил стянуть с себя одежду. Мылись нежно и довольно целомудренно. Завернулись в полотенца и вернулись в кровать. Она выглядела так, словно бы там случилось побоище подушками, но Соби это не смущало. Он достал бордовый кожаный футляр украшенный позолотой и ловко свернул туда Рицкин хвостик, в специальные отделения уложил ушки. Рицка смотрел на это всё изумленно:
- Для этого бывают специальные футляры?
- Безусловно.
- Я думаю, многие подростки их просто выкидывают.
- Об этом не может быть и речи.
Рицка чуть было не спросил, что стало с ушками Соби, но вовремя остановился. Соби заподозрил, что-то такое и нахмурился. Но тут Рицка рассмеялся.
- Что?
- Сколько лет у тебя этот футляр?
- Не скажу.
Рицка попытался применить щекотку, но Соби был непоколебим. Пришлось уговаривать и тереться носом о его плечо.
- Я купил его, когда тебе исполнилось 13.
- Что? Да ты извращенец! – Рицка схватил подушку и ударил Соби по спине, - растлитель малолетних!
Соби тоже взял подушку, поиграл немного с разбушевавшейся Жертвой и точным ударом завалил Рицку на спину, контролируя при этом, чтобы тот не свалился с кровати.
- Я Боец, Рицка. Твой Боец.

Весь день шёл мелкий серый дождик. Небо хмурилось. Горожане попрятались по домам. И только Соби был неудержимо счастлив и доволен всем вокруг.
- Посмотри, какая красота! Деревья получат воду после жары, улицы умоются, воздух наполниться свежестью!
Рицка тоже был согласен любую погоду. У него были надежные ботинки и удобный плащ. Соби держал над ними прозрачный зонт, и они смотрели, как падают капли, и растекаются струйки. Когда им попадались большие лужи, Соби подхватывал Рицку за талию, приподнимал, прижимая к себе, и отпускал, когда добирался до сухого места. Это было похоже на танец.
- Это мой парень. Сегодня я взял его ушки!
- Соби, что ты вытворяешь! Что подумают твои знакомые?
- Эти? Вроде не знакомые, - пожал плечами Соби.

В служебном коридоре первым их встретил Акайо. Он шепнул Соби «респект» и пожал руку. Похлопал по плечу Рицку.
- Рад за вас.
Из кухни выскочила Хикари и закружила Рицку, обнимая.
- Всё получилось? – и тут же смутилась собственной бестактности.
- Ну, в общем, да, - смутился в ответ Рицка, и все разом засмеялись.

Тут же было решено устроить вечером праздник. Соби отправился готовить один, потому что Хикари не могла сосредоточиться, она весь день весело щебетала и смеялась, ни на миг не отпуская Рицку.

Наконец, уселись за лучший столик, не было только Соби. Рицка оставил ему место на диванчике и ждал с нетерпением. Он уже видел много раз, как посетители аплодировали Соби, и каждый раз приходил в восторг. Но сегодня был особенный день, и все ждали чего-нибудь особенного от Соби.
- Ну же, Соби! – требовала Хикари, - Да! – подскочила она и начала аплодировать первой.
Соби вышел в костюме официанта. Посетители, которые бывали в кафе, когда он только начинал работать принялись визжать. Все хлопали. Соби сиял, и никто не мог устоять перед его искренней улыбкой. Он раздал посетителям множество пирожных и последнее поставил перед Рицкой.
- А как же ты?.. Тебе пирожное?
- Ты моё пирожное, - наклонился и сказал этим своим невозможным голосом.
Рицка осмотрелся, посетители отвернулись к своим тарелкам. Рицка ухватил Соби за галстук и потянул ещё ближе к себе, и с улыбкой шепнул на ухо:
- Выпендрешник!
- Такой и есть, - признался Соби.
- Ты останешься?
Соби уселся, под прикрытием стола положил руку Рицке на колено, погладил и убрал. Откинулся на спинку дивана, расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Рицка смотрел на него во все глаза.
- Соби, твоя сексуальность зашкаливает, - рассмеялась Хикари, - хватит смущать мальчика. Ты уже взял его ушки, дай передохнуть.

Кафе закрыли пораньше. Официанты заперли двери за последними посетителями, оставив хозяев отдыхать в узком кругу. Открыли бутылку вина. Акайо и Соби расслабились, приобняли свои пары. Соби давно снял галстук и расстегнул жилет, обсуждали меню на новый сезон, и ещё Соби обещал новые шторы с капельками дождя. Рицка и Хикари хотели помочь собирать новые композиции для украшения окон.
И тут Хикари неожиданно загрустила, и даже Рицка не мог рассмешить её.
- Не хотела портить вам сегодня праздник, но может лучше сразу сказать, не затягивать. Сегодня нам пришли счета – нужно выплатить кредит, потом ещё осенью нужно будет нанять несколько человек, чтобы заменить вас. Нам придется продать долю в кафе, иначе не получается.
- Хорошо, что ты сказала, и сегодня как раз вовремя. Отец отдал мне часть денег за проданный дом, на учебу. Я ещё не скоро поступлю в университет, так что будет здорово, если деньги за дом, где мне было плохо и одиноко, будут вложены в кафе, где нам всем хорошо. Возьмите в долю меня.
Соби спросил Рицку, можно ли ему тоже вложить свои деньги, и хозяева кафе подивились их необычным отношениям. Но главное, что денег хватило, и теперь они станут не просто друзьями, а партнерами.
А потом на радостях фотографировали друг друга и делали селфи. Решили повесить фото на стене у входа.
Разошлись по домам за полночь. Гуляли, не торопились.
- Надо же, у нас есть кафе! – удивлялся Рицка.
- Надо же, у меня есть ты, - эхом отозвался Соби и потрепал по безухой голове.

- Ты говорил, что сделаешь для меня всё, что я попрошу, - начал Рицка, когда увидел, что вдохновение прошло, и Соби хмурится, заставляя себя работать через силу.
- Да, мой господин.
- Я очень не люблю татуировки, поэтому долго откладывал, но я понял, что и как надо сделать. Ты бы мог научиться делать тату? Чтобы ты сам сделал мне.
- Это больно, и это на всю жизнь. Татуировки практически невозможно удалить полностью, если тебе надоест, и ты передумаешь. Мне не очень нравится идея увечить твою кожу.
- Поэтому я прошу тебя. Научись и набей на мне своё имя «Соби», вот прямо здесь, где хвостик отвалился. – Рицка встал и показал где, Соби воспользовался и поцеловал, - там, где будешь видеть только ты. Впиши его в рисунок, но только чтобы не девчачий!
- Если ты твёрдо решил, почту за честь, - просиял Соби, - это самая обольстительная из твоих идей, - добавил он, поглаживая по спине, и забираясь под резинку брюк, туда, где обещали место для татуировки. Пока невинно, но уже с большими планами.
- Можно мне тоже сделать татуировку с твоим именем?
- Только не на лбу. Я опасаюсь, что ты захочешь, чтобы все её видели.
- Я хочу красную розу на длинной ножке с шипами, вплетенную в твоё имя на правой руке, - не задумываясь, ответил Соби. Надо полагать, он много раз думал на эту тему, но просить не смел.
- Ты, конечно, хорошо владеешь левой, но… - понимающе вздохнул Рицка.
- Ты читаешь мои мысли, конечно, мне понадобиться твоя помощь. Это будет немножко больно.
- Я ещё от прокалывания ушей в себя не пришел.
- У!.. Так, сколько лет прошло. Я же говорил, что боль свяжет нас.
- Только не торопись.
- Конечно.
Соби отложил все дела и заказы.

Соби рисовал фломастером розу на предплечье правой руки, на нежной ладонной поверхности, там где вены прячутся под кожу. Примерялся. Рицка посмотрел и подумал, что если её зальёт кровь, это будет по-своему красиво, Соби понравится.
- Ты когда-нибудь хотел покончить с собой?
- Да, много раз. Бывали ситуации, когда это принесло бы облегчение.
- Не делай этого! Даже если меня не будет рядом, даже если что-то со мной случиться. Потому что пока ты жив, я буду в тебе. Живи во чтобы то ни стало, не сможешь ради себя – живи ради меня.
Соби прижал Рицку к себе.
- Если хочешь, чтобы жил я, ты уж постарайся тоже выжить.
- Почему всё так сложно?
- Потому, что мы живы. У нас есть сложности, и есть шанс их преодолеть.
- И у мамы тоже всё не просто, хотя она такая умная и могущественная. Ты знаешь, что не все её дети родные?
- Догадываюсь. Тем легче для тебя.
- А старшая сестра… если ты заметил сходство...
- А это совсем не наше дело. У нас у всех сложности, но у нас есть своё место в семье.
- Мама говорит, что Нозоми родилась Высшей, и у неё нет имени, нет судьбы – она выбирает сама. И мы надеемся, что это будет светлое сильное имя, благословение, а не проклятие, как то имя что мы получили от рождения. И она может создавать связи с другими Высшими, помогая им очиститься от их имени, их прошлого и бремени предопределенности. Это наша тайна, это наша цель и мечта. Я буду сражаться за неё до последнего вздоха, и ты со мной, и если понадобиться, то после меня.

Рицка прижался к Соби под бочок, как делал это в детстве, и долго не отпускал его, положил голову на плечо и тихо вздыхал, не ожидая от Соби пустых клятв и печалясь вдруг обо всем сразу. Соби ненавязчиво поглаживал его по спине. Он понимал, что это новый приказ, новое задание, призванное изменить все основы его мировоззрения, и пока он не знал, что с этим делать. Он поцеловал Рицку в макушку, тепло дышал ему в волосы и принялся нашептывать милые глупости, что Рицка его сладкий мальчик, пушистый котик, нежный цветочек, теплый пирожочек, сочная абрикоска… и говорил он это всё так тихо, что Рицка с трудом различал слова, лишь любимый голос и мурлыкающие интонации. Пришлось потянуться поближе, расположиться поудобнее, чтобы шептали в самое ухо.
- Ты мой глоток воздуха, Рицка, - добавил Соби неожиданно серьезно.
Рицка посмотрел на него, тепло, но всё ещё грустно.
- Ты мои любимые булочки.
- Какие булочки? – возмутился Рицка, потому что Соби уже усадил его к себе на колени, как он это любит, так чтобы Рицка обнимал его ногами.
- Я не могу видеть тебя таким несчастным, Рицка. Подумай, пожалуйста, что может развеселить тебя.
Соби призывно расстегнул воротник, обнажая шрамы, но Рицка лишь прикоснулся губами к зарастающим буквам и задумался.
- Я хочу съездить к маме в субботу. Они повесили гамак в саду. Ты можешь отдыхать и бездельничать, зная, что я рядом и счастлив, вокруг толпа людей, которые меня любят, но у тебя не отнимают.
- Хорошо, Рицка, я буду рад всех увидеть, - ответил Соби и расстегнул еще пару пуговичек, - может быть, ты хочешь чего-нибудь еще? – добавил этим своим чувственным голосом, от которого непроизвольно горят щеки и губы.
Но Рицка не сдавался.
- Мама просила, чтобы мы подержали у себя кота. Он пока что не ладит с собакой.
Соби вздохнул. Как-то вечер не задался. Представил себе орущего кота, рассыпанный наполнитель, облака кошачьего пуха в самых труднодоступных местах его идеально чистой квартиры и, наконец, ночные войны за место рядом с Рицкой.
- Ладно, возьмём, воспитаем.
- Приласкаем, откормим, - поправил его Рицка, и задумчиво расстегнул ещё пару пуговичек.
- И ещё…
- Ещё? – с нотками истерики усмехнулся Соби, - а я то думаю, что-то гладко всё, где тут подвохи?
- Хорошо, признаюсь… Через неделю день рождения бабушки.
- Ладно.
- Нужно будет долго сидеть за общим семейным столом.
- Ладно.
- Бабушка почитает традиции, нужно будет вести себя прилично и притворяться друзьями.
- Ладно.
- И придется надеть поддельные ушки.
- Ладно, Рицка.
- Нет, ты не понял, - улыбнулся Рицка, вытаскивая два ободка с ушками, один темный, другой светлый, - тебе тоже.
Натянул на голову потрясенного Соби ушки и добавил:
- Вот теперь можно развеселить меня.